Чтобы стать хорошим журналистом, необязательно заканчивать журфак

 

В обществе разное отношение к журналистам. Особенно — к провинциальным. Одни относятся к нам с уважением, другие – не очень. Мне довелось поработать и в газетах, и на ТВ, поэтому я достаточно хорошо представляю, какие люди там работают, кто и как добивается успеха. И когда у меня спрашивают: журналистика — это ремесло или творчество? – то отвечаю, что никто не может подняться до настоящего творчества, если прежде не станет хорошим ремесленником.

Что мы вообще знаем о провинциальных СМИ, и что о них говорят сами журналисты? С этими вопросами я обратился к двум замечательным женщинам, известным в городе профессионалам своего дела — главному редактору городской газеты «Красное знамя» Людмиле Сабитовой и популярной ведущей телеканала «Пятница» Полине Сюткиной.

— В жизни вы производите впечатление журналистов, свободных от каких-либо установок. Но может ли быть свободной журналистика под присмотром городской администрации или какого-нибудь местного «бугорка»?

Полина. — На самом деле зрители слишком преувеличивают роль учредителей в нашей работе. Она настолько мизерна, что в общем выпуске продукта совсем не видна. А свобода… она у каждого своя. У кого-то получается быть свободным, как вы выразились, «под присмотром», а у кого-то не получится и в абсолютно свободном пространстве. Что касается моих программ «К ответу с Полиной Сюткиной» и «Путь к успеху», то здесь я свободна в полной мере: от выбора героев до задаваемых вопросов.

Людмила.- Журналиста, свободного от каких-либо установок, не бывает. У каждого есть свои принципы, нравственные ориентиры. Я начинала работать в лихие 90-е, когда журналисты могли писать, о чем и о ком угодно, и угрожали нам тогда не судами, а физической расправой. Наверно, это меня закалило. Меня трудно запугать, когда я уверена, что правда на моей стороне. А по поводу «присмотра» могу сказать, что «Красное знамя» с 2003 года является газетой республиканского подчинения и от администрации не зависит ни финансово, ни как-то еще. Пару лет назад один Совет при Президенте РБ запросил у нас информацию по критическим публикациям за прошедший год. Мы перелистали подшивку и подсчитали: выяснилось, что их у нас — более 130! Газета при этом имела 200 выходов в год.

— Как вы считаете, насколько применима в журналистике фраза «погоня за сенсацией»?

П. — Погоня за сенсацией всегда идет рядом с понятием журналистской этики и законом. Каждому журналисту хочется первым донести хорошую новость, тем более, «жареную». Но в рамках местного ТВ это практически невозможно. В нашем городе всё знают еще задолго до официального выпуска новостей. В этом плане различные интернет-ресурсы в виду их возможности размещать информацию быстро, а главное, анонимно действуют намного оперативней.

Л. — Мне не нравится, когда в погоне за сенсацией забывают о том, что могут сделать больно, а то и навредить. Военные рассказывали, как во время прямых репортажей из «Норд-Оста» журналисты невольно выдавали боевикам передвижения наших силовиков. Или вот недавно у нас девочка умерла в школе, так в «Комсомолке» тут же репортаж с кучей предположений из серии «одна баба сказала». А ведь за каждым таким предположением – обвинение кого-то в халатности, кого-то в некомпетентности. Какая польза от таких публикаций? Главный принцип тут – не навреди. Слово может и убить, об этом нужно помнить всегда.

 

— Со стороны кажется, что вы абсолютно счастливый человек: с людьми вам по жизни везет, есть возможность заниматься любимым делом и делать его лучше всех. А много ли у вас поводов жаловаться на жизнь?

П. — Заниматься любимым делом это большая удача. И я даже не представляю, какого это — приходить на ненавистную службу и отбывать повинность длиною в треть жизни. Моя профессия — это любовь на всю жизнь. Мне интересно жить по принципу: а что же будет дальше в моем персональном сериале?

Л. — Мне много чего в жизни не хватает. Я бы с удовольствием путешествовала вместе со всей семьёй. Объездила бы весь мир. Построила бы, наконец, дом своей мечты. Но когда я начинаю жаловаться на жизнь, то вспоминаю героев наших очерков – тех, кто из последних сил борется со смертельным недугом, кто после пожара остался без крова, кто растит на мизерную зарплату шестерых детей, кто рисует картины без рук, и понимаю: мне просто грех жаловаться, даже самой себе. У меня есть любимая семья – муж, дети, братья, сестры, любимая работа, есть руки и ноги, я могу видеть и слышать. Надо ценить каждое мгновение жизни, потому что ничто не вечно.

— Как вы относитесь к журналистам вообще, как оцениваете их возможности?

П. — Журналисты это власть. Власть над умами, над общественным мнением.

Л. — Как выразилась одна моя коллега, журналисты, конечно, погоду не делают, но испортить её могут. Ну, а если серьезно, то нам случалось останавливать и поворачивать буквально вспять точечные застройки, вырубку леса, осушение озера, решать множество других проблем.

— Вас что-то еще волнует, кроме работы?

П. — У меня много друзей, есть хобби, люблю читать — обычные радости обычного человека.

Л. — Меня волнует многое – жизнь и будущее моих детей, к примеру. Еще я люблю читать. И не стань я журналистом, то стала бы учителем литературы. Про любовь к путешествиям я уже говорила. А еще благодаря мужу мы – фанаты сверхлегкой авиации и всей семьей принимаем участие в лётных слётах и воздушных фестивалях.

— Вы не слишком переживаете из-за того, что не стали звездой российской журналистики?

П. — Мне же еще не 60 и даже не 30. Все может быть

Л. — Никогда не собиралась стать звездой, поэтому, не переживаю. Знаю, что я – неплохой журналист и нашла бы себя в любом издании. Среди моих наград – диплом лауреата премии Союза журналистов России «За профессиональное мастерство». Это оценка моего труда профессионалами. Этим пока и горжусь.

— К вам приходят устраиваться на работу выпускники журфака? Что они из себя представляют?

П. — Хочу привести слова моего любимого Владимира Познера, которые греют душу журналистам, не имеющим специального образования. Нельзя научить человека быть журналистом, потому что это образ жизни, это определенное внутреннее состояние. Человек должен понимать, зачем он этим занимается. В любом случае все свежеиспеченные журналисты учатся работать с нуля, и все приходит только с опытом. Опять же — к кому-то приходит, а к кому-то нет. Не человек выбирает журналистику, а журналистика выбирает человека. «Не свои» быстро отсеиваются — остаются только фанатики своего дела.

Л. — К сожалению, качество высшего образования сегодня оставляет желать лучшего, как и образования в целом. Бывает, приходит выпускник с красным дипломом, а ты понимаешь, что материал совсем не тот. Может, я скажу крамольную вещь, но чтобы стать хорошим журналистом, вовсе необязательно иметь профессиональное образование. Альберт Минигалиев пришел к нам после нефтяного колледжа, получив специальность экономиста и поработав продавцом в магазине. А какие аналитические статьи на довольно сложные производственные и экономические темы выходили из-под его пера!

— Люди часто обвиняют журналистов в том, что они обращают внимание только на негативные новости…

П. — Спрос рождает предложение. Как показывает практика, негатив привлекает зрителя больше, чем позитивные новости. Хотя в последнее время тенденция начинает меняться. Люди устали от «чернухи».

Л. — Такова уж природа людей – обращать внимание на негативные новости. Перестаньте обращать на них внимание — тогда их станет меньше. А пока нам республиканские информагентства предлагают присылать новости, но только «чтобы они были интересны всем – ураганы, пожары, наводнения…». Так что хорошие новости сегодня — прерогатива местных газет и телеканалов.

— Телеканалы Нефтекамска пилят между собой практически все рекламные доходы. Что удается напилить вам?

П. — Я не пилю, я снимаю программы. Этот вопрос, скорее, к «продажникам», чем к журналистам.

Л. — Телеканалы, в отличие от газет, вхожи в каждый дом, и рекламодатели с удовольствием несут туда свои деньги в погоне за аудиторией. Но есть еще умные рекламодатели, которые понимают, что реклама на телеэкране мелькнула и пропала, а в газете к ней можно вернуться в любой момент. Поэтому свою долю рекламы мы тоже имеем.

— Как вы готовитесь к интервью, как придумываете вопросы? Как у вас рождаются темы материалов?

П. — Когда я только запустила проект «К ответу», то тщательно прорабатывала вопросы. Расписывала сценарий съемок и психовала, если гость забегал вперед и затрагивал другую тему. Со временем я вовсе перестала заранее писать вопросы. Просто обозначаю для себя темы, которые необходимо затронуть. А все вопросы произрастают из ответов. А темы для программ, информационные поводы для сюжетов — они вокруг тебя: в событиях, проблемах, в каждодневной жизни.

Л. — Иногда готовлюсь специально – изучаю информацию, готовлю вопросы. А бывает, «беру» с собой только свой неподдельный интерес к собеседнику или к теме разговора. Не люблю засылать вопросы и получать на них готовые ответы: при живом разговоре всегда есть возможность задать человеку уточняющие вопросы или, исходя из ответов, повернуть разговор в другое русло. Темы тоже рождаются по-разному: одни — из звонков и обращений читателей, из разговоров на редакционных летучках, другие подбрасывают друзья и знакомые, а то и сама жизнь.

— Согласны ли вы с утверждением, что журналистика — это четвертая власть?

П. — Абсолютно. Иногда, даже более весомая, чем остальные три. Ведь зачастую на ТВ приходят, как в последнюю инстанцию в надежде, что созданный резонанс сдвинет с мертвой точки их нерешенные вопросы.

Л. – Если речь идет о возможности СМИ влиять на умы и настроения в обществе, то да.

— Прислушивается ли городская власть к СМИ?

П. — Все зависит от сложности поднимаемой проблемы. В мелочах порой удается после эфиров решить какой-то вопрос. Строить дороги и ремонтировать дома не в нашей власти. Но мы можем выпустить материал и ждать, проснется ли у чиновников совесть. Хотя порой нам звонят и обижаются, что после сюжета нет результата. Наша местная власть уже привыкла к критике в свой адрес с телеэкранов. Ее сложно удивить.

Л. — Не всегда, но когда СМИ отражает мнение большинства в обществе, то другого выхода у нее нет.

— Когда я смотрю на пресс-конференции президента Путина, то думаю о том, почему, к примеру, руководители на местах не могут или не хотят повторить этот опыт…

П. — А, может, им просто не предлагают? Тут все зависит от конкретной личности. Есть руководители, которые охотно идут на контакт по всем вопросам, даже весьма неприятным. Есть и такие, до которых невозможно достучаться.

Л. — Мне довелось бывать на пресс-конференциях и Путина, и Хамитова. И главу администрации Нефтекамска мы не раз приглашали в редакцию на проведение прямых линий с горожанами. Такие пресс-конференции проводятся, просто уровень и количество участников разные. Да, многие проблемы не решаются годами, но появившиеся в последнее время такие проекты, как «Программа поддержки местных инициатив», «Формирование современной городской среды», обнадеживают. Эти проекты не только заставили людей проявлять инициативу на местах, но и заставили работать горожан и местные власти в тесном тандеме. И это здорово.